Отношение к прочитанному сказки редьярда киплинга. Творчество Р

А.И. Хлебникова

Литературная сказка постоянно находится в поле зрения исследователей, но чаще всего ученых интересует творческий метод сказочников, вопрос о месте сказки в истории развития национальных литератур. Сюжет сказки и роль системы событий в нем остаются почти неисследованными. Принципиальное значение в изучении этой проблемы имеет работа И.П. Лупановой. Анализируя сказки А.С. Пушкина, исследовательница приходит к выводу, что система событий в них строится по принципам, использованным в народных сказках. Пушкинскую и народную сказки роднит однократность действия, однако в рамках волшебного сюжета литературной сказки грани между элементами волшебной и бытовой сказок могут стираться, и благодаря этому в «Руслане и Людмиле», «Сказке о золотом петушке» «вместо древности видны новые времена».

Мысль о возможности использования элементов разных фольклорных сказок писателем-сказочником и о выражении современного содержания через такое соединение принципиально важна для анализа сказок Р. Киплинга. Сборник «Сказки просто так» вышел в свет в 1902 году. Это время осознания писателем катастрофичности эпохи и поэтому время поисков вечных основ мира, способов упорядочения жизни. Постараемся определить, как эта концепция реализуется через систему событий сказки, а для этого выясним структуру и функции этой системы.

Первый структурный пласт киплинговской сказки связан с волшебной сказкой. Роль системы событий в волшебной сказке исследована достаточно полно, обращение В.Я. Проппа к функциональному ряду в процессе изучения волшебной сказки позволило говорить о ее единообразии на сюжетном уровне: «Морфологически волшебной сказкой может быть названо всякое развитие от вредительства и недостачи через промежуточные функции к свадьбе или другим функциям, использованным в качестве развязки. Конечными функциями иногда является награждение, добыча или вообще ликвидация беды». Методика В.Я. Проппа применена к изучению фольклорных сказок разных народов земного шара.

Исходная ситуация всех сказок сборника «Сказки просто так», подобно начальной ситуации волшебной сказки, вводит героя и одновременно констатирует начальное состояние мира, оно представляется недостаточным, лишенным логики, справедливости.

«Животные с первых же дней начали служить человеку. Но в Ужасно-Унылой Пустыне жил Ужасно-Унылый Верблюд, который и не думал работать...»; «Прежде, давным-давно, никакого хобота не было у слона... Нос болтался во все стороны, но все же никуда не годился...»; «У Сулеймана-ибн-Дауда было много жен..., и все они ссорились с Сулейманом-ибн-Даудом, что причиняло ему большие страдания...». Система событий только одной сказки «Слоненок» полностью подобна системе событии волшебной сказки. История Слоненка - это история младшего в семье, обижаемого, угнетаемого. Развитие действия может быть определено через функции волшебной сказки, выделенные В.Я. Проппом: запрет (Слоненку не разрешают даже вспоминать о Крокодиле), недостача (Герой чувствует острую потребность знать все, что происходит в мире, в том числе, что ест за обедом Крокодил), нарушение запрета (Слоненок отправляется на поиски Крокодила), появление добрых помощников (Птичка Колоколо помогает советом, Двуцветный Питон Скалистый Змей - в битве). Поединок Слоненка и Крокодила (битва Героя и Антагониста) становится событием, Герой обретает новый облик (трансфигурация) и новое сознание. Последние функции: возвращение Героя и наказание обидчиков, - демонстрируют новый порядок вещей в мире: «Вернувшись, уже никто больше не давал тумаков никому, и с той поры у всех слонов, которых ты когда-нибудь увидишь, да и у тех, которых ты никогда не увидишь, - совершенно такой хобот, как у этого любопытного Слоненка». В остальных сказках сборника встречаются лишь отдельные элементы функционального ряда волшебной сказки, главное же сходство киплинговской и волшебной сказок заключается в единообразии исходных ситуаций.

Большое влияние на структуру сказок сборника оказали этиологические сказки, объясняющие «возникновение каких-то черт рельефа или повадок животных, или календарных циклов», и среди них сказки о животных, весь сюжет которых «представляет собой развернутое объяснение тех или иных характерных признаков животных». Первая сказка сборника «Почему у Кита такая глотка» подобна сказке племени суахили «Почему у Кита такой широкий рот». Это типичная этиологическая сказка, объясняющая современный вид китов. В исходной ситуации изображается осуждаемое, с точки зрения народной этики, поведение героя (во время долгого путешествия он забывает своих близких, остается равнодушным, узнав о смерти матери, отца, брата, и плачет только после смерти жены) и его наказание: рот Кита остается таким же большим, каким он был во время плача. Это наказание и является событием, единственным в сказке. Функция события здесь заключается в попытке объяснения одной из сторон мира и размышлении над вопросами этики, нормы поведения личности. Сказка Р. Киплинга «Отчего у Кита такая глотка» значительна сложнее, синтетичнее: в ней есть и пародийно переосмысленный структурный пласт волшебной сказки, в которой, как правило, Герой женится и обретает счастье, а Антагонист наказывается. У Р. Киплинга же Антагонист наказывается, но тоже обретает счастье: «Моряк женился, стал жить-поживать и был очень счастлив. Кит тоже женился и тоже был счастлив». Значим в этой сказке «бытовой» элемент, но главное связано с этиологическим мотивом, правда, смысл этиологии более широкий, и реализуется он через более сложную событийную систему. Исходная и финальная ситуации этой сказки противопоставлены. Если вначале Кит глотал все подряд, и «в конце концов во всем море уцелела только одна Рыбка», то в конце сказки отважный Моряк побеждает Кита, помещает в его горло решетку. Кит не просто меняет внешний облик, изменяется весь мир. Событием становится момент преодоления неблагополучия, хаоса и воцарение справедливости: «...в наше время Киты уже не глотают людей». Во всех сказках сборника событие изображается как нечто переворачивающее мир в один миг; Моряк поет: «Поставил я решетку, Киту заткнул я глотку», «У Верблюда вдруг спина... начала пухнуть..., и у него вздулся огромный горб», «Еж и Черепаха наутро заметили, что стали на себя не похожи...». Такова структура системы событий сказок сборника, исходная и финальная ситуации разделяются одним или чаще несколькими событиями, в результате которых мир меняется на свою противоположность. Однако смысл системы событий не может быть понят до конца без учета влияния бытовой сказки, в основе событийной системы которой лежит разрешение житейского недоразумения. Как правило, конфликт в таких сказках снимается при помощи хитрости, ловкости героя. Такой мотив есть и в сказке «Отчего у Кита такая глотка», и в сказках «Как было написано первое письмо», «Мотылек, который топнул ногой», и в некоторых других, но он не столь важен. Киплинговское повествование пронизано иронией, присущей именно бытовой сказке. С точки зрения И.П. Лупановой, ирония народной бытовой сказки убивает патетику «литературной» сказки «волшебно-рыцарского типа». Авторская ирония у Киплинга снимает абсолютность и однозначность финальной ситуации каждой сказки: порок наказан, но Верблюд «и до сих пор таскает на спине свой горб», «...у каждого Носорога толстые складки на шкуре и очень скверный характер».

«Идея закона, то есть условной системы запретов и разрешений, действующих внутри... корпораций, становится центральной в творчестве Киплинга, а само это слово - английское «law» - повторяется в его стихах и рассказах десятки, если не сотни раз». Особенно глубоко осмысляется категория закона в период, непосредственно предшествовавший написанию «Сказок просто так» (1892-1896 гг.). В наиболее ярком произведении этого времени - «Книгах джунглей» Р. Киплинг пытается найти аналогии жизни джунглей и человеческого общества. Те законы, которые правят в джунглях, оказываются непреложными, внутренне обязательными не только для животных, но и для человеческого общества. «Эти законы писатель сблизил, частично под влиянием глубокого погружения в мифы, сказания и фольклор Севера Америки и Востока, с законами традиционной, естественно сложившейся морали». «Книги джунглей» наполнены гуманистическим смыслом, но подчас гуманизм соседствует с проповедью права сильного. Киплинг сам чувствовал это противоречие, поэтому дальнейшее его творчество во многом определяется стремлением решать проблемы добра и зла в обобщенном философском плане, вне прямой зависимости от социального контекста. Р. Киплинг много размышляет над началами, которые являются основополагающими в мире; в 1901 году в свет выходит роман «Ким», в котором особое место отводится исследованию основных мировых законов с точки зрения религий и культур Востока. Самым внимательным образом изучает писатель в это время восточную философию, особенно учение пророка Зороастра. Основная идея зороастризма заключается в следующем: «Мировой процесс состоит в борьбе двух начал - добра и зла, которая проявляется не только в умственной и духовной деятельности, но также в материальных вещах мира. Вещественный мир является ареной борьбы добра и зла». С точки зрения зороастризма, мир создан для добра, но зло столь же сильно, как и добро. Киплингу была близка идея мира, колеблющегося между добром и злом.

Постоянно имея в виду такую модель мира, в сборнике «Сказки просто так» автор пытается найти всеобщую и необходимую связь между явлениями, вытекающую из природы самих вещей. Объектом изучения становится природа, общество, мораль, культура; ведутся поиски этических первооснов, вневременных основных законов. Каждая сказка имеет свой сюжет, исследующий функционирование закона в разных сферах, но весь сборник составляет единое целое. Первые 7 сказок могут быть объединены как рассматривающие частные проявления законов развития, становления. Важны в этом отношении лексические единицы «всегда» и «никогда», которые систематически проходят через текст (закон и определяет либо то, что происходит всегда, либо то, что не происходит никогда). В 6-ти сказках из 7-ми в этой группе встречается выражение «с того дня», и дальше излагается принцип действия закона как своеобразный итог события, переворота, произошедшего в мире. Система событий в этих сказках демонстрирует взаимоотношения героя и мира. Эти взаимоотношения могут складываться по-разному.

Герой в результате события может обрести единство с миром. В сказке «Отчего у Кита такая глотка» Кит, хотя и наказан, но счастлив, точно так же, как и Моряк, победивший в этом поединке. Леопард и Эфиоп из сказки «Откуда у Леопарда пятна» получают необходимые для охотников качества: Леопард становится пятнистым, а Эфиоп - черным (в исходной ситуации сказки они были беспомощными по сравнению с животными, уже получившими защитную окраску). Еж, Черепаха, Слоненок (сказки «Откуда взялись Броненосцы», «Слоненок») находят свое место в природе, наказывают притеснителей.

В ряде сказок исходная ситуация отмечена торжеством отрицательного, с этической точки зрения, качества: жадности («Откуда у Носорога шкура»), лености («Отчего у Верблюда горб»), тщеславия («Баллада о Кенгуру»), Носорог получает складки на шкуре, Верблюд - горб, Кенгуру - странную внешность. Событием становится наказание носителя отрицательного качества, это наказание и возводится в ранг закона.

В первой части сборника писателем обосновываются законы, которые с определенной натяжкой могут быть сопоставлены с конкретными природными законами (мимикрия, закон естественного отбора, эволюция видов животных). Л. Головчинская даже считает, что этот сборник «можно было бы условно охарактеризовать, как шутливое приложение к эволюционной теории». Но писатель не ставил перед собой единственной задачи - объяснить в доходчивой форме детям принципы развития природы, он стремился осмыслить пути развития мира, выявить некие универсальные законы для природы и человеческого общества. В исходной ситуации сказок «Как было написано первое письмо» и «Как был создан алфавит» (ситуация общая для обеих сказок) выясняется, что люди, живущие в каменном веке, чувствуют острую необходимость обрести средство коммуникации. Два события (изобретение картинного письма и введение алфавита) ликвидируют недостаточность исходной ситуации. Процесс обретения человеком грамотности изображается Киплингом как естественный результат развития общества.

Если в «Книгах джунглей» закон понимается как закон стаи, то здесь в ранг закона возводится принцип исторической образности, естественности: естественно, что природный мир вырабатывает такое свойство, как мимикрия, что жадность и леность должны быть наказаны, что человечество движется от варварства к цивилизации.

Своеобразным итогом этих размышлений является сказка «Краб, который играл с морем», в основу которой положена малайская легенда о происхождении морского прилива и отлива. Действие отнесено к мифическому времени сотворения мира; после создания Земли, Моря, Животных Старейший волшебник повелевает всем играть. (Слово «игра» встречается в сказке 40 раз). Само понятие игры в контексте этой сказки приравнивается понятию закона: каждое существо в мире всегда должно играть одну и ту же роль и никогда не нарушать правил игры. Вселенная, охваченная движением, всеобщей игрой, где каждому отведена своя роль, - есть картина мира, живущего по определенным законам.

Продолжается исследование категории закона в сказке «Кошка, гулявшая сама по себе». Главная оппозиция сказки дикость-цивилизация. Само слово «дикий» и однокоренные с ним употребляются в тексте сказки 99 раз. В первых 4-х предложениях, где из 64 значимых слов 14 обозначают это состояние, дикость заявлена как исходная ситуация. Но уже с 5-го предложения дикой жизни противопоставляется жизнь «домашняя», цивилизованная. Женщина, носительница «домашнего» начала, «дикому мокрому лесу» противопоставляет «уютную сухую пещеру», «открытому небу» - «отличный костер», «куче сырой листвы» - «шкуру дикой лошади». В начале сказки происходят три события, представляющие поражение дикого мира: из него уходят Пес, Конь и Корова. Их уводит Женщина при помощи огня, но затем она трижды проигрывает в споре Кошке; эти события снимают результат предыдущих и знаменуют собой победу дикости, но победа эта не абсолютна: Мужчина и Пес диктуют Кошке свои условия, но она принимает их закон с ограничением, по сути своей остается диким животным: «Кошка верна своему договору..., но чуть настанет ночь и взойдет луна, сейчас же она говорит: «Я, Кошка, хожу, где вздумается, и гуляю сама по себе», - бежит в чащу Дикого Леса, или влезает на мокрые Дикие Деревья, или взбирается на мокрые дикие крыши и дико машет своим диким хвостом». Из этой сказке всеобщий, всеохватывающий закон представлен с его исключениями: в целом цивилизация, культура побеждает, но в мире остается место дикости и дисгармонии. Последняя сказка сборника «Мотылек, который топнул ногой» еще раз в шуточной форме воспроизводит картину мира и его законы. Вся вселенная, начиная от крошечного Мотылька и кончая громадными морскими Зверюгами, космическими силами Джинов и Афритов, находится в едином, упорядоченном движении. Каждый должен честно выполнять свою функцию, и если кто решится нарушить естественный порядок вещей (как это было с Соломоном, когда он решил накормить всех животных в мире, чтобы продемонстрировать свое необыкновенное величие, как это было с женой Мотылька и женами самого Соломона, которые вместо того, чтобы нести мир в свой дом, разрушали его), - того неизбежно ждет поражение (Соломон был посрамлен Зверюгой, вздорные жены наказаны). Центром мира является человек, не противопоставляющий себя закону, а живущий по этому закону: в данной сказке таким человеком является царица Балкида. Каждая сказка сборника «Сказки просто так» предстает сюжетно вполне самостоятельной и внутренне завершенной. Но существует сюжетное и композиционное единство всей книги. Единил принцип построения системы событий и придает единство книге. Сказки в сборнике скомпонованы по принципу последовательного раскрытия сущности категории закона. Первые сказки раскрывают принципы функционирования закона в природе, затем Киплинг обращается к человеческому обществу; в сказке «Краб, который играл с морем» дается обобщенная картина мира, живущего по закону. Последние сказки демонстрируют не только действие закона, но и исключения из общих правил. Закон действует так, что должна существовать гармония в целом, но никакой закон не способен отменить зло вообще, поэтому-то несколько дней в году Краб полностью беззащитен, на вечные времена Верблюд и Носорог обречены иметь уродливую внешность и скверный характер. Киплинг приходит к выводу о необходимости единства мира, но «гармония больших писателей конца века была построена на колеблющейся и ненадежной почве «дисгармоничного» мира, а поэтому и оказалась неустойчивой и хрупкой».

Английский писатель, прозаик и поэт Редьярд Джозефа Киплинга Джозеф Киплинг (1865-1936) вошел в детскую литературу как автор знаменитой повести о Маугли и шутливо-иронических «Сказок», хотя у писателя были и другие произведения, предназначенные для детей и юношества. Сказки его тесно объединили традиции английского народного юмора и фольклора тех стран и континентов, которые знал писатель: Южной Африки, Австралии и Новой Зеландии. Книги создавались в тесном общении Киплинга с детьми. Писатель обдумывал их как ответы на вопросы собственных детей. Это об одной из дочерей- Элси - Киплинг поведал в стихах, завершая сказку о слоненке. Любознательность Элси не идет ни в какое сравнение с собственной, киплинговской: У каждого слуги свое имя: «Как», «Почему», «Кто», «Что», «Когда», «Где». А вот у дочери писателя - «особы юных лет» - не шесть, а «сотни тысяч слуг» - «и всем покоя нет»: это «пять тысяч где, семь тысяч как, сто тысяч почему». Как шутливо-иронический ответ на эти бесчисленные где, как, почему и написаны сказки. Они и названы: «Откуда взялись броненосцы», «Отчего у верблюда горб», «Откуда у кита такая узкая глотка», «Откуда у носорога шкура в складках» и пр. Сказки Киплинга следуют за традицией так называемых «этиологических сказок» («этиологический» от греческих слов «причина», «понятие, учение»), т. е. как раз таких, которые объясняют нечто, например, почему у гиены задние ноги короче передних, почему заяц труслив. Этиологические сказки известны всем народам мира - немало их в африканском и австралийском фольклоре. Разумеется, это не означает, что писатель ориентировался на воспроизведение какого-либо определенного народнопоэтического сюжета из сказочного фольклора Африки и Австралии. Киплинг не обрабатывал уже существующие сказки, а создавал свои, усвоив общие принципы фольклорных сказок. Сказки его начинаются с любовного обращения к ребенку: «Это только теперь, милый мой мальчик, у слона есть хобот». Но дело, конечно, не только в самом обращении. Вся художественная структура сказки несет на себе отпечаток живого общения рассказчика с внимающим ему ребенком. Как показано исследователями, Киплинг использовал даже специфическую детскую лексику, до конца понятную именно детворе. Общение с ребенком всего более заметно в особой интонации Киплинга-сказочника: «Это было давно, мой милый мальчик. Жил-был Кит. Он плавал по морю и ел рыбу. Он ел и лещей, и ершей, и белугу, и севрюгу, и селедку, и шустрого, быстрого вьюна-угря. Какая рыба попадется ему, ту он и съест. Откроет рот, ам - и готово!» Сказочное повествование перебивается вставными репликами, специально предназначенными для маленьких слушателей, чтобы они запомнили какую-нибудь деталь, обратили внимание на нечто в особенности важное для себя. О Моряке, побывавшем в чреве у Кита, Киплинг говорит: «На Моряке синие холщовые штаны да подтяжки (смотри же, мой милый, не забудь про подтяжки!), да сбоку у пояса охотничий нож. Сидит Моряк на плоту, а ноги свесил в воду (его мама позволила ему болтать голыми ногами в воде, иначе он не стал бы болтать, потому что был очень умный и храбрый)». И всякий раз, когда заходит речь о Моряке и его синих штанах, Киплинг не преминет еще и еще раз напомнить: «Пожалуйста, не забудь про подтяжки, мой милый!» Эта манера Киплинга-сказочника объясняется не только желанием обыграть существенную деталь в развитии действия: подтяжками Моряк перевязал тонкие лучинки, которые вставил в горло Киту - «Теперь ты понимаешь, почему тебе следовало не забывать про подтяжки!» Но и после того как все рассказано, в самом конце сказки Киплинг снова заговорит о пригодившихся Моряку подтяжках: «Синие холщовые брюки были по-прежнему у него на ногах, когда он шагал по камушкам у самого моря. Но подтяжек на нем уже не было. Они остались в горле у Кита. Ими были связаны лучинки, из которых Моряк сделал решетку». Сказкам придает особую прелесть веселое воодушевление Киплинга-рассказчика. Вот почему он обыгрывает какую-нибудь понравившуюся ему деталь, много раз повторяя ее. Писатель по этой же причине дарит ребенку фантастические картины, пронизанные бытовым юмором. Кит, плывущий к Англии, уподоблен кондуктору и выкрикивает названия станций: «Пора выходить! Пересадка! Ближайшие станции: Винчестер, Ашуэлот, Нашуа, Кини и Фичборо». Поэтическая детализация действия выдает шутливо-иронический замысел сказки, сближая ее с веселыми юморесками английской народной детской поэзии. В сказке о кошке многократно обыгрывается слово «дикий» - действие происходит в далекую пору, когда ручные животные были еще дикими: «Собака была дикая, и Лошадь была дикая, и Овца была дикая, и все они были дикие-предикие и дико блуждали по Мокрым и Диким лесам. Но самая дикая была Дикая Кошка - она бродила где вздумается и гуляла сама по себе». Все в мире было еще дико - и о людях говорится: «В этот вечер, мой милый мальчик, они ужинали дикой овцой, зажаренной на раскаленных каменьях, приправленной диким чесноком и диким перцем. Потом они съели дикую утку, начиненную диким рисом, дикой травой и дикими яблоками; потом хрящики диких быков; потом дикие вишни и дикие гранаты». И даже ноги у Дикого Коня, Дикого Пса дикие, и сами они «дико» говорят. Многообразное обыгрывание одного и того же слова сближает повествование с юмористической прибауткой. Искусным приемом повторения писатель добивается замечательного комического эффекта. Глупого Ягуара, решившегося следовать советам Ягуарихи-матери, окончательно запутали умная Черепаха и хитрый Еж. «Ты говоришь, что я говорю, что она говорила другое,- сказала Черепаха.- Что ж из этого? Ведь если, как ты говорила, что она говорила то, что я говорила, то и выходит, что я говорила, что она говорила». От таких запутанных речей расписной Ягуар чувствует, что «даже пятна на спине заболели». В сказках Киплинга многократно повторяются одни и те же обороты, слова, выражения, фразы и даже целые абзацы: мамаша Ягуариха изящно помахивает грациозным хвостом, Амазонка именуется «мутной рекой», а Лимпопо - «грязной, мутно-зеленой, широкой», Черепаха всюду «неспешная», а Еж - «злючка-колючка», Ягуар - «расписной» и пр. Вся совокупность этих образно-стилистических приемов придает сказкам необычайно яркое художественное своеобразие - они превращаются в веселую игру словом. Киплинг открыл своим маленьким слушателям поэзию далеких странствий, диковинной жизни на далеких континентах. Сказки зовут в мир неизведанного, таинственно прекрасного: * Из Ливерпульской гавани * Всегда по четвергам С * уда уходят в плаванье * К далеким берегам. * Плывут они в Бразилию, * Бразилию, Бразилию, * И я хочу в Бразилию - К далеким берегам. Поэзией узнавания мира, духовным здоровьем, иронией и шуткой Киплинг как писатель снискал всеобщее признание педагогов. Лучшие свойства его художественного дарования раскрылись именно в сказках. Очень полюбился детям рассказ из «Книги Джунглей» - об истребителе кобр смелой мангусте («Рикки-Тикки-Тави»). От него веет поэзией тропических приключений, опасностей и побед. В остальных произведениях, в особенности предназначенных для взрослого читателя, обнаружили себя и отрицательные стороны личности писателя. В них Киплинг предстает воинственным идеологом английских колонизаторов, славящим в стихах и прозе «цивилизаторскую» роль Британской империи среди «отсталых» народов. Русские писатели еще до революции указывали на эту черту мировоззрения Киплинга. А. И. Куприн писал: «И как бы ни был читатель очарован этим волшебником, он видит из-за его строчек настоящего культурного сына жестокой, алчной, купеческой, современной Англии, поэта, вдохновляющего английских наемных солдат на грабеж, кровопролитие и насилие своими патриотическими песнями…». Сокровищнице мировой культуры принадлежат те создания Киплинга, которые отмечены духом гуманизма, тонким мастерством, наблюдательностью, поэтической смелостью и оригинальностью, близостью к демократическим традициям фольклора английского и других народов. Наряду со сказками зарубежных писателей в читательском обиходе детей дошкольного возраста широко распространены фольклорные сказки разных народов мира. Это и сказки славянских народов (чешская сказка «Златовласка»; польская «Чудесная яблонька»; болгарские «Пепелюшка», «Мальчик и злая медведица»; сербская «Почему у месяца нет платья» и др.); сказки других европейских народов (венгерская «Два жадных медвежонка», французская «Козочка и волк», английская «Сказка про трех поросят», итальянская «Котята» и др.); сказки народов Азии (корейская сказка «Ласточка», японская «Воробей», китайская «Желтый аист», индийская «Тигр, крестьянин и лиса» и др.). Сказки народов разных континентов существенно дополнили круг детских книг. Вместе с писательскими сказками они вошли в «золотой фонд» литературы для дошкольников.

Сочинение

Книги создавались в тесном общении Киплинга с детьми. Писатель обдумывал их как ответы на вопросы собственных детей. Это об одной из дочерей- Элси - Киплинг поведал в стихах, завершая сказку о слоненке. Любознательность Элси не идет ни в какое сравнение с собственной, киплинговской: У каждого слуги свое имя: «Как», «Почему», «Кто», «Что», «Когда», «Где». А вот у дочери писателя - «особы юных лет» - не шесть, а «сотни тысяч слуг» - «и всем покоя нет»: это «пять тысяч где, семь тысяч как, сто тысяч почему». Как шутливо-иронический ответ на эти бесчисленные где, как, почему и написаны сказки. Они и названы: «Откуда взялись броненосцы», «Отчего у верблюда горб», «Откуда у кита такая узкая глотка», «Откуда у носорога шкура в складках» и пр. Сказки Киплинга следуют за традицией так называемых «этиологических сказок» («этиологический» от греческих слов «причина», «понятие, учение»), т. е. как раз таких, которые объясняют нечто, например, почему у гиены задние ноги короче передних, почему заяц труслив. Этиологические сказки известны всем народам мира - немало их в африканском и австралийском фольклоре. Разумеется, это не означает, что писатель ориентировался на воспроизведение какого-либо определенного народнопоэтического сюжета из сказочного фольклора Африки и Австралии. Киплинг не обрабатывал уже существующие сказки, а создавал свои, усвоив общие принципы фольклорных сказок.

Сказки его начинаются с любовного обращения к ребенку: «Это только теперь, милый мой мальчик, у слона есть хобот». Но дело, конечно, не только в самом обращении. Вся художественная структура сказки несет на себе отпечаток живого общения рассказчика с внимающим ему ребенком. Как показано исследователями, Киплинг использовал даже специфическую детскую лексику, до конца понятную именно детворе. Общение с ребенком всего более заметно в особой интонации Киплинга-сказочника: «Это было давно, мой милый мальчик. Жил-был Кит. Он плавал по морю и ел рыбу. Он ел и лещей, и ершей, и белугу, и севрюгу, и селедку, и шустрого, быстрого вьюна-угря. Какая рыба попадется ему, ту он и съест. Откроет рот, ам - и готово!» Сказочное повествование перебивается вставными репликами, специально предназначенными для маленьких слушателей, чтобы они запомнили какую-нибудь деталь, обратили внимание на нечто в особенности важное для себя.

О Моряке, побывавшем в чреве у Кита, Киплинг говорит: «На Моряке синие холщовые штаны да подтяжки (смотри же, мой милый, не забудь про подтяжки!), да сбоку у пояса охотничий нож. Сидит Моряк на плоту, а ноги свесил в воду (его мама позволила ему болтать голыми ногами в воде, иначе он не стал бы болтать, потому что был очень умный и храбрый)». И всякий раз, когда заходит речь о Моряке и его синих штанах, Киплинг не преминет еще и еще раз напомнить: «Пожалуйста, не забудь про подтяжки, мой милый!» Эта манера Киплинга-сказочника объясняется не только желанием обыграть существенную деталь в развитии действия: подтяжками Моряк перевязал тонкие лучинки, которые вставил в горло Киту - «Теперь ты понимаешь, почему тебе следовало не забывать про подтяжки!» Но и после того как все рассказано, в самом конце сказки Киплинг снова заговорит о пригодившихся Моряку подтяжках: «Синие холщовые брюки были по-прежнему у него на ногах, когда он шагал по камушкам у самого моря. Но подтяжек на нем уже не было. Они остались в горле у Кита. Ими были связаны лучинки, из которых Моряк сделал решетку».

Сказкам придает особую прелесть веселое воодушевление Киплинга-рассказчика. Вот почему он обыгрывает какую-нибудь понравившуюся ему деталь, много раз повторяя ее. Писатель по этой же причине дарит ребенку фантастические картины, пронизанные бытовым юмором. Кит, плывущий к Англии, уподоблен кондуктору и выкрикивает названия станций: «Пора выходить! Пересадка! Ближайшие станции: Винчестер, Ашуэлот, Нашуа, Кини и Фичборо».

Поэтическая детализация действия выдает шутливо-иронический замысел сказки, сближая ее с веселыми юморесками английской народной детской поэзии. В сказке о кошке многократно обыгрывается слово «дикий» - действие происходит в далекую пору, когда ручные животные были еще дикими: «Собака была дикая, и Лошадь была дикая, и Овца была дикая, и все они были дикие-предикие и дико блуждали по Мокрым и Диким лесам. Но самая дикая была Дикая Кошка - она бродила где вздумается и гуляла сама по себе». Все в мире было еще дико - и о людях говорится: «В этот вечер, мой милый мальчик, они ужинали дикой овцой, зажаренной на раскаленных каменьях, приправленной диким чесноком и диким перцем. Потом они съели дикую утку, начиненную диким рисом, дикой травой и дикими яблоками; потом хрящики диких быков; потом дикие вишни и дикие гранаты». И даже ноги у Дикого Коня, Дикого Пса дикие, и сами они «дико» говорят. Многообразное обыгрывание одного и того же слова сближает повествование с юмористической прибауткой.

Искусным приемом повторения писатель добивается замечательного комического эффекта. Глупого Ягуара, решившегося следовать советам Ягуарихи-матери, окончательно запутали умная Черепаха и хитрый Еж. «Ты говоришь, что я говорю, что она говорила другое,- сказала Черепаха.- Что ж из этого? Ведь если, как ты говорила, что она говорила то, что я говорила, то и выходит, что я говорила, что она говорила». От таких запутанных речей расписной Ягуар чувствует, что «даже пятна на спине заболели».

В сказках Киплинга многократно повторяются одни и те же обороты, слова, выражения, фразы и даже целые абзацы: мамаша Ягуариха изящно помахивает грациозным хвостом, Амазонка именуется «мутной рекой», а Лимпопо - «грязной, мутно-зеленой, широкой», Черепаха всюду «неспешная», а Еж - «злючка-колючка», Ягуар - «расписной» и пр. Вся совокупность этих образно-стилистических приемов придает сказкам необычайно яркое художественное своеобразие - они превращаются в веселую игру словом. Киплинг открыл своим маленьким слушателям поэзию далеких странствий, диковинной жизни на далеких континентах. Сказки зовут в мир неизведанного, таинственно прекрасного:

* Из Ливерпульской гавани
* Всегда по четвергам С
* уда уходят в плаванье
* К далеким берегам.
* Плывут они в Бразилию,
* Бразилию, Бразилию,
* И я хочу в Бразилию - К далеким берегам.

Поэзией узнавания мира, духовным здоровьем, иронией и шуткой Киплинг как писатель снискал всеобщее признание педагогов. Лучшие свойства его художественного дарования раскрылись именно в сказках. Очень полюбился детям рассказ из «Книги Джунглей» - об истребителе кобр смелой мангусте («Рикки-Тикки-Тави»). От него веет поэзией тропических приключений, опасностей и побед.

В остальных произведениях, в особенности предназначенных для взрослого читателя, обнаружили себя и отрицательные стороны личности писателя. В них Киплинг предстает воинственным идеологом английских колонизаторов, славящим в стихах и прозе «цивилизаторскую» роль Британской империи среди «отсталых» народов. Русские писатели еще до революции указывали на эту черту мировоззрения Киплинга. А. И. Куприн писал: «И как бы ни был читатель очарован этим волшебником, он видит из-за его строчек настоящего культурного сына жестокой, алчной, купеческой, современной Англии, поэта, вдохновляющего английских наемных солдат на грабеж, кровопролитие и насилие своими патриотическими песнями…».

Сокровищнице мировой культуры принадлежат те создания Киплинга, которые отмечены духом гуманизма, тонким мастерством, наблюдательностью, поэтической смелостью и оригинальностью, близостью к демократическим традициям фольклора английского и других народов. Наряду со сказками зарубежных писателей в читательском обиходе детей дошкольного возраста широко распространены фольклорные сказки разных народов мира. Это и сказки славянских народов (чешская сказка «Златовласка»; польская «Чудесная яблонька»; болгарские «Пепелюшка», «Мальчик и злая медведица»; сербская «Почему у месяца нет платья» и др.); сказки других европейских народов (венгерская «Два жадных медвежонка», французская «Козочка и волк», английская «Сказка про трех поросят», итальянская «Котята» и др.); сказки народов Азии (корейская сказка «Ласточка», японская «Воробей», китайская «Желтый аист», индийская «Тигр, крестьянин и лиса» и др.). Сказки народов разных континентов существенно дополнили круг детских книг. Вместе с писательскими сказками они вошли в «золотой фонд» литературы для дошкольников.

Творчество Киплинга - одно из самых ярких явлений неоромантического направления в английской литературе. В его произведениях показан суровый быт и экзотика колоний. Он развеял расхожий миф о волшебном, роскошном Востоке и создал свою сказку - о Востоке суровом, жестоком по отношению к слабым; он рассказал европейцам о могучей природе, требующей от каждого существа напряжения всех физических и духовных сил.

В течение восемнадцати лет Киплинг писал сказки, новеллы, баллады для своих детей и племянников. Мировую известность получили два его цикла: двухтомная «Книга джунглей» (1894-1895) и сборник «Просто так» (1902). Произведения Киплинга зовут маленьких читателей к размышлениям и самовоспитанию. До сих пор английские мальчики заучивают наизусть его стихотворение «Если...» - заповедь мужества.

В названии «Книги джунглей»отразилось стремление автора создать жанр, близкий древнейшим памятникам литературы. Философская идея двух «Книг джунглей» сводится к утверждению, что жизнь дикой природы и человека подчиняется общему закону - борьбе за жизнь. Великий Закон джунглей определяет Добро и Зло, Любовь и Ненависть, Веру и Неверие. Сама природа, а не человек, является творцом нравственных заповедей (именно поэтому в произведениях Киплинга нет и намека на христианскую мораль). Главные слова в джунглях: «Мы с тобой одной крови...».

Единственная правда, существующая для писателя, - живая жизнь, не скованная условностями и ложью цивилизации. Природа имеет в глазах писателя уже то преимущество, что она бессмертна, тогда как даже прекраснейшие человеческие творения рано или поздно обращаются в прах (на развалинах некогда роскошного города резвятся обезьяны и ползают змеи). Только огонь и оружие могут сделать Маугли сильнее всех в джунглях.

Двухтомная «Книга джунглей» представляет собой цикл новелл, перемежающихся стихотворными вставками. Не все новеллы повествуют о Маугли, часть из них имеет самостоятельные сюжеты, например новелла-сказка «Рикки-Тикки-Тави».

Своих многочисленных героев Киплинг поселил в дебрях Центральной Индии. Авторский вымысел опирается на множество достоверных научных фактов, изучению которых писатель посвятил много времени. Реализм изображения природы согласуется с ее романтической идеализацией.

Другая «детская» книга писателя, получившая широкую известность, - сборник коротких сказок, названный им «Просто так» (можно перевести и «Просто сказки», «Простые истории»): "Откуда у Кита такая глотка", "Отчего у Верблюда горб", "Откуда у Носорога шкура", "Откуда взялись Броненосцы", "Слонёнок, «Как леопард получил свои пятна», «Кошка, которая гуляла сама по себе» и др.

Киплинга увлекало народное искусство Индии, и в его сказках органично сочетаются литературное мастерство «белого» писателя и мощная выразительность индийского фольклора. В этих сказках есть нечто от древних легенд - от тех сказаний, в которые верили и взрослые на заре человечества. Основные герои - животные, со своими характерами, причудами, слабостями и достоинствами; они похожи не на людей, а на самих себя - еще не прирученных, не расписанных по классам и видам.

«В самые первые годы, давно-давно, вся земля была новенькая, только что сделанная» (здесь и далее перевод К. Чуковского). В первозданном мире звери, как и люди, делают первые шаги, от которых всегда будет зависеть их дальнейшая жизнь. Правила поведения только-только устанавливаются; добро и зло, разум и глупость только определяют свои полюса, а звери и люди уже живут на свете. Каждое живое существо вынуждено находить собственное место в не устроенном пока мире, искать свой образ жизни и свою этику. Например, Лошадь, Собака, Кошка, Женщина и Мужчина имеют разные представления о добре. Мудрость человека состоит в том, чтобы «договориться» на веки вечные со зверями.

В ходе повествования автор не раз обращается к ребенку («Раз как-то жил, мой бесценный, в море Кит, который поедал рыб»), чтобы сложно заплетенная нить сюжета не была утеряна. В действии всегда много неожиданного - такого, что разгадывается лишь в финале. Герои демонстрируют чудеса находчивости и изобретательности, выбираясь из сложных ситуаций. Маленькому читателю как будто предлагается подумать, что еще можно было бы предпринять, чтобы избежать дурных последствий. Слоненок из-за своего любопытства навсегда остался с длинным носом. У Носорога шкура оказалась в складках - из-за того, что он съел пирог человека. За маленькой оплошностью или виной - непоправимое большое следствие. Впрочем, оно не портит жизнь в дальнейшем, если не унывать.

Каждый зверь и человек существуют в сказках в единственном числе (ведь они еще не представители видов), поэтому их поведение объясняется особенностями личности каждого. А иерархия зверей и людей выстраивается согласно их сообразительности и уму.

Сказочник повествует о древних временах с юмором. Нет-нет да и появляются на его первобытной земле детали современности. Так, глава первобытной семьи делает замечание дочке: «Сколько раз я тебе говорил, что нельзя говорить простонародным языком! "Ужасть" - нехорошее слово...» Сами сюжеты остроумно-поучительны.

Введение

Чтение книг - одно из моих любимых занятий. До недавнего времени меня привлекал сюжет. Я любил оказываться в необычных ситуациях, таинственных местах, вместе с героями книг преодолевал трудности, боролся за справедливость, искал сокровища. Становясь старше, я стал обращать внимание на стилистику предложений, приёмы, при помощи которых авторы добиваются яркости и образности сюжетов: эпитеты, метафоры, сравнения, которыми изобилуют стихотворения М.Ю. Лермонтова, А.С. Пушкина, И. Бунина, С. Есенина, былины, русские народные сказки.

Сказка - универсальный жанр, охватывающий все явления окружающей жизни и природы. Для жанра русской сказки характерна образность, эмоциональность, доступность, экспрессивность, которая проявляется в фонетике, лексике, синтаксисе.

А на каких приёмах основывается британская сказочная традиция? Как достигается эмоциональность, образность в английских сказках, когда общеизвестно, что английский язык намного беднее, сдержан и консервативен? Объектом для моего исследования были выбраны анималистические сказки Редьярда Киплинга из сборника "Just so stories".

Предметом исследования являются средства выразительности образов животных, особенности построения предложений, поэтики в данных сказках.

Гипотеза исследования: проанализировав сказки Киплинга с точки зрения стилистики, лексики, грамматики я узнаю о стилистических приёмах, средствах выразительности английского языка, что в дальнейшем поможет мне лучше понимать культуру народа и язык, расширит мои знания в изучении английского языка.

Цель исследования: выявление средств выразительности в английском языке через лингвостилистический анализ анималистических сказок Р. Киплинга. В соответствии с выдвинутой гипотезой, предметом и целью исследования были определены конкретные задачи:

охарактеризовать особенности художественного метода Р. Киплинга;

рассмотреть лингвостилистические особенности языка сказок Р. Киплинга;

выявить особенности поэтики и системы образов.

Новизна настоящей работы обусловлена ее целью, задачами и самим выбором материала исследования. Я впервые обратился к анализу английского текста, в частности анималистической сказки.

Практическая значимость работы состоит в расширении знаний о культуре изучаемого языка, углубления знаний в области лексики, грамматики, словообразования. Определяется возможностью использования материала и результатов исследования в дальнейшем изучении английского устного народного творчества.

В соответствии с целью и задачами работы был использован метод сравнительно-сопоставительного анализа оригинального текста и его перевода.

лингвостилистическая особенность сказка киплинг

Основная часть

Прежде чем приступить к анализу сказок, я познакомился с творчеством писателя и выявил, что сказки Киплинг начал «изобретать, представлять и записывать в ответ на самые первые «Что, Где и Почему?» своей старшей дочери Жозефины». Д.М. Уронов. Предисловие к третьему изданию “Just so stories” .стр. 5 Потом появились другие маленькие слушатели (друзья Жозефины) и новые сказки. Так возник целый сборник сказок про животных.

Киплинг много путешествовал и много видел. Он хорошо знал историю, археологию, географию, этнографию, зоологию. Выдумка в сказках опирается на его энциклопедические знания, поэтому описания животных, природы, пейзажа очень точные и достоверные. Сюжеты сказок навеяны африканским фольклором, но, ни одна из сказок Киплинга ничего общего не имеет с животным эпосом народов Центральной и Южной Африки. Таким образом, сказки - это чистый вымысел, где автор, переплетая выдумку с реальными фактами, интересно, остроумно и поучительно рассказывает детям о том, как возник и развивался окружающий мир. Константин Паустовский так писал о Р. Киплинге: «Талант его был неистощим, язык точен и богат, выдумка его была полна правдоподобия, все его поразительные знания, вырванные из подлинной жизни, во множестве сверкают на страницах его книг».

Редьярд Киплинг был замечательным рассказчиком, удивительным актёром. Рассказывая свои сказки детям, он открывал рот именно так, как это делал Кит или говорил «Humph!» так, как это мог произносить Верблюд. Поэтому, Жозефина просила отца записать сказки именно так (just so), как он их рассказывал, не меняя ни одного слова. Сочетание just so встречается в тексте неоднократно. Рассказывая про возникновения алфавита Киплинг настаивает на том, что это происходило именно так (it was just so): любопытный Слонёнок пытается узнать почему у дыни именно такой вкус (why melons tasted just so) и т.д. Это и обусловило название цикла "Just so stories".

Для исследования были взяты три сказки из цикла:

How the Whale got his throat (Как Кит получил свою глотку);

How the Camel got his hump (Как Верблюд получил свой горб);

The Elephant"s Child (Слоненок).

Сказки написаны «возвышенным стилем» в развлекательной форме, в них использованы разнообразные созданные автором слова - возможно комическое преувеличение и изменение слов, услышанных в Индии, Африке. На протяжении всей книги он обращается к читателю «O my Best Beloved» (милая моя, милый мой), что создает атмосферу особой близости между рассказчиком и слушателем, между автором и читателем. Кроме этого, как уже было сказано особую доверительность и реальность создают образы животных. Об этом свидетельствует текст. Например, рассказывая о Ките он говорил:“ All the fishes he could find in all the sea he ate with his mouth - so!” (Всех рыб, которых он мог найти в море, он ел именно так), “ He swallowed them all down into his warm, dark, inside cupboards and then he smacked his lips -so…” (Он проглотил их всех в тёплый и тёмныйчулан, который назывался желудком Кита и причмокнул вот так….) R. Kipling. «How the Whale got his throat» стр. 30, 32. В сказке про Слонёнка «The Elephant"s Child» мы читаем: “ the Crocodile winked one eye like this”(крокодил подмигнул одним глазом -вот так). Киплинг даже пытается изобразить речь Слонёнка, когда Крокодил ухватил его за нос: “Led go! You are hurtig be!”(Пустиде бедя! Бде очедь больдо!) или “This is too butch for be!” (Довольдо. Я больше де богу) R. Kipling «The Elephant"s Child» стр. 81,82.

Сказочное повествование начинается с «зачина», вводящего слушателя в мир далекого прошлого. Он подчеркивает необычность обстановки и, таким образом, как бы обосновывает необычность описываемого. Например: “ Once upon a time” (How the Whale got his throat), “ In the beginning of years, when the world was so new-and-all” (How the Camel got his hump), “ In the High and Far-Off Times” (The Elephant"s Child).

Композиция сказок проста: она строится обычно на троекратности (или многократности) повторения одного и того же действия. Многократность действия, как правило, связана с повторением словесных формул в виде диалога или какой-либо реплики. Например, в сказке «Как Кит получил свою глотку» автор три раза просит читателя не забывать про подтяжки (“you must not forget the suspenders”, “Have you forgotten the suspenders?”, “ now you know why you were not to forget the suspenders”). Или в сказке «Как Верблюд получил свой горб» Верблюд постоянно говорит только одно слово “ Humph”, а Лошадь, Собака, и Осел троектратно обращаются к Верблюду (“Camel, O Camel,come out and (trot, fetch,plough) like the rest of us”). В сказке «Слонёнок» вежливость Слонёнка подчёркивается многократным повторением наречия politely,а его любознательность - повторением вопроса “ What does the Crocodile have for dinner?” (Что Крокодил ест на ужин?)

Киплинг широко использует ретардацию (замедленное развитие действия), которая достигается уже упоминавшимся приемом троекратности, а также детализацией описания. Питон из сказки про Слонёнка изображён как “Bi-Coloured -Python -Rock -Snake”(Двухцветный Питон, Скалистый Змей), а Крокодил - “ yonder self-propelling man-of-war with the armour-plated upper deck” (военный корабль с живым винтом и бронированной палубой). Ритмическая организация речи и использование созвучий и даже рифмы создает особую размеренность повествования. Временами оно напоминает ритмику колыбельных песен. В сказке «Как Кит получил свою глотку» перечисление рыб и морских животных, которыми питался Кит, написано в форме ритмической и рифмованной прозы (основной размер-анапест) “ He ate the starfish and the garfish, and the crab and the dab,and the plaice and the dace, and the skate and his mate…. (Он ел и лещей, и ершей, и белугу, и севрюгу, и селёдку, и селёдкину тётку…). Приём ритмических рифмованных повторов мы вновь встречаем в описании момента, как вёл себя Моряк внутри Кита “ He stumped and he jumped and he thumped and he bumped and he pranced and he danced and he banged and he clanged, and he hit and he bit…”(он топал и прыгал, стучал и бренчал, танцевал, гарцевал, молотил, колотил…). Сказка «Слонёнок» наполнена рифмующимися эпитетами: “ scalesome, flailsome tail” (хвост как молотильный цеп и весь покрыт чешуёю), “musky,tusky mouth” (зубастая, клыкастая пасть), “ a mere-smear nose” (крошечный нос).

На фоне нейтрального или мягко окрашенного фамильярно-разговорного контекста Киплинг широко использует две категории стилистически окрашенных слов -- детскую лексику (так называемые nursery words) и литературно-книжную лексику.

Прочитав сказки «How the Whale got his throat» , «How the Camel got his hump», «The Elephant"s Child», я выделил следующую детскую лексику: twirly - whirly (угорь вьюн-вертун). Это детский неологизм, образован от глаголов to twirl -крутить и to whirl -вертеть при помощи суффикса -y, который придаёт слову свойственную детской лексике ярко выраженную эмоциональную окраску, шутливую или ласкательную. Л.С. Головчинская Комментарий к третьему изданию “Just so stories” стр. 225 Слово nubbly в предложении “This man is very nubbly” (этот человек мне не по-вкусу) образовано от существительного nubble (кусок, комок) при помощи суффикса -y. Сказка “How the Whale got his throat” стр. 33 Прилагательное snarly -yarly (ворчливый, скрипучий), образовано от глагола to snarl (рычать, огрызаться) при помощи суффикса -y и придуманного для рифмы Киплингом слова yarly. Сказка “How the Camel got his hump” стр. 45 Усечённое детское слово satiable образовано от прилагательного insatiable (жадный, ненасытный), scuse me (извините меня) - усечённое детское слово от excuse me и hijjus - детское неправильное употребление прилагательного hideous (ужасный, жестокий). Сказка “ The Elephant"s child” стр. 81

Для создания неожиданного, чаще всего юмористического эффекта, Киплинг мастерски переплетает повествование, которое ведётся в простой разговорной манере со словами, которые придумывает сам по образцу детской лексики, и словами-терминами, книжными словами и оборотами, даже архаизмами. В обращении «хитренькой Рыбки» к Киту “ Noble and generous Cetacean” (благородное и великодушное животное из семейства Китовых), Киплинг намеренно использует слово-термин Cetacean, чтобы придать важность и напыщенность речи. Сказка “How the Whale got his throat” стр. 30

Архаизмами изобилует речь Питона и Крокодила из сказки про Слонёнка: “ Come hither, Little One”, said the Crocodile” («Подойди сюда, моя крошка», “ yonder limped stream” (тот прозрачный поток), так Питон говорит о реке Лимпопо. Слова hither (совр. here) и yonder (совр. that) являются архаизмами.

Для придания сказкам особой звуковой и интонационной выразительности автор активно пользуется приёмом аллитерации (повторение однородных согласных звуков), синонимическим рифмованным повтором, эпитетами (образное определение предмета) Учебник литературы для 8 класса, часть 2. М., «Просвещение» 2008, стр. 390, 394.. Наибольшее количество приёмов аллитерации я нашёл в сказке «The Elephant"s Child», причём аллитерация сопровождается эпитетами и синонимическими рифмованными повторами. Например: “ the great grey-green,greasy Limpopo River” (сонная, зловонная, мутно-зелёная река Лимпопо), “scalesome, flailsome tail”, “musky,tusky mouth”, “ sloshy -slushy”, “slushy -squshy”. Таким образом, образовались неологизмы, которые впоследствии вошли в словарный фонд английского языка как устойчивые словосочетания: “ a man of infinite-resource-and-sagacity” (человек безграничной мудрости и изобретательности), Сказка “How the Whale got his throat” стр.32 “black and blue” (1. иссиня-чёрный, 2. дурное настроение) Сказка “How the Camel got his hump” стр. 45, “ In the High and Far-Of Times” (в давние-предавние времена), “crocodile tears” (крокодиловы слёзы) Сказка “ The Elephant"s child” стр. 80.

С точки зрения грамматики Киплинг чаще всего употребляет глаголы прошедшего времени, которые также оформляет в рифмованный ряд. Например в сказке «How the Whale got his throat» читаем “ He stumped and he jumped and he thumped and he bumped…and he stepped and he lepped”… Слово lepped (неправильная форма прошедшего времени глагола to leap (leapt) - «прыгать» образовано Киплингом, чтобы составить рифму со словом stepped - «делать па». В предложении “ I have stopped your ating” -я заткнул тебе глотку, неологизм ating образован при помощи продуктивного суффикса -ing от формы прошедшего времени (ate) глагола to eat для образования рифмы со словом grating. “By means of a grating, I have stopped your ating”. Сказка “How the Whale got his throat” стр.35

Заключение

Британская сказочная традиция представляет собой богатую копилку ярких образов, народного юмора, необыкновенных приключений, волшебных событий. Британские сказки являются носителями национального самосознания, своеобразным обобщением британского духа и образа мысли. Вбирая фольклорный и литературный материал, обогащенные заимствованиями из культуры других народов (как это делал Киплинг), сказки представляет собой уникальный синтез образов, сюжетов, идей. Именно в сказочных произведениях автор выражает многие свои взгляды на мир, искусство, общественные отношения; именно в сказках проявляются в полной мере особенности художественного метода, любовь к красочным, богатым описаниям. В этом я убедился, прочитав и проанализировав сказки Редьярда Киплинга. Таинственность и доверительность повествованию придаёт восточное обращение автора к читателю, а также указание на давние-давние времена, когда происходит событие, что в свою очередь завораживает и вызывает живой интерес к сказке. Многократность повторяющихся действий или описаний сначала вызывает протест, но потом ты понимаешь, что Киплинг «ведёт» с тобой беседу, «хочет», чтобы ты до конца понял то, что он хочет сказать.

Поэтику сказок я увидел через аллитерацию, синонимический рифмованный повтор, эпитеты. Особую эмоциональность и экспрессию придают сказкам детские слова, оригинальные неологизмы Киплинга, выполняющие в тексте экспрессивно-эмоциональную роль, устойчивые словосочетания. Уверен, что у Киплинга ещё масса интересных слов, которые развивают, обогащают язык, масса приёмов и методов, при помощи которых из обычных букв, слов и предложений создаётся настоящее чудо - сказка.

Литература

Rudyard Kipling. Just so Stories.-M.: Raduga, 2000.- 254

Англо-русский словарь. / Составители: В.Д. Аракин, З.С. Выгодская- М.: Русский язык, 1998.- 848 стр.

Великобритания: Лингвострановедческий справочник/ А.Р.У. Рум, Г.А. Пасечник-М.: Русский язык, 1978.- 480 стр.

Литература. 8 кл. Учебник для общеобразовательных учреждений. В 2 ч. Ч.2 / авт.-сост. В.Я. Коровина.-М.: Просвещение, 2008.-339 стр.

Р.Д. Киплинг Сказки [Текст] / Р.Д. Киплинг М.: Детская литература, 1991.- 59стр.